Ростислав Семкив: как писали классики, переводил Андрухович и почему должны радоваться фаны Гарри Поттера

Ростислав Семкив – литературовед, переводчик, литературный критик, издатель, доцент Национального университета «Киево-Могилянская Академия», и.о. директора Украинского института книги – рассказал о том, почему стоит читать литературу в оригинале, как находить смешное в романах Джойса и эротику в переводах Шекспира, как открывать секреты писательского мастерства и почему адаптированные книги стоит считать приемлемым злом.

Что вы скажете о развитии украинской литературы? Какие жанры самые популярные сегодня среди украинских читателей?

Если говорить о рынке, то, конечно, стоит сказать о секторе литературы, ориентированной на изучение английского языка с детства. Детская литература разнообразна. Начинает расширяться сектор подростковой литературы, нон-фикшн, увеличивается количество переводной литературы, к тому же, нетипичной: появляются переводы с норвежского, например. Художественная литература не ахти как быстро развивается, но это понятно, потому что ситуация была не слишком благоприятная для развития. В 70-80-х годах невозможно было писать то, что хочешь. В 90-х - общий кризис книгоиздания. С 2000-х годов украинская литература развивается, хоть и медленным темпом, книг все больше.

Сектор переводной литературы развивается, но что теряет читатель, выбирая перевод?

Он неизбежно теряет, особенно, если речь идет о поэзии. Хотя поэзию не так много переводят. Значительных потерь поэтического слова, образности не избежать. Поэзию стоит читать в оригинале, даже если не полностью ее понимаешь. Важны даже не отдельные слова или понимание текста, а ощущение поэзии, ритмики поэтического произведения.

Поэзию стоит читать в оригинале, даже если не полностью ее понимаешь.

Но в любом случае перевод это – в определенной степени, толкования текста. Если говорить о прозе, то даже читая хороший перевод, читатель может кое-что потерять, не говоря уже о плохих переводы.

Андрухович переводит Шекспира как Андрухович. Это хорошие переводы, они игривые, даже эротические.

Сейчас, например, появились хорошие переводы «Гамлета» и «Ромео и Джульетты» – их сделал Андрухович. Это очень хорошие переводы. Но с Шекспиром существует проблема: он творил на рубеже эпох – на грани ренессансной эпохи и барочной. Барочная эпоха начинается с темного периода, который называют маньеризмом. Это жуткий, отчаянный, темный стиль. Вопрос: как мы трактуем Шекспира – как светлого яркого ренессансного драматурга или представителя темного маньеризма? Классические переводы Кочура, Пастернака тяготеют к темному стилю.

Андрухович переводит Шекспира как Андрухович. Можно сказать по-бубабистски. Шекспир у него скорее ренессансный. Это хорошие переводы, они игривые, даже эротические. Но как переводить правильно – трудно сказать. С другой стороны , читать Шекспира в оригинале – это совсем другой опыт. Хотя бы потому, что Шекспир –это не просто английский язык, он использует вкрапления староанглийского, древние формы, древние слова. Шекспира интересно читать с комментарием, это отдельное интеллектуальное приключение. Представляешь себя в Англии 17 века.

Это касается всех книг. Много книг я читал сначала в переводе, а уже потом – в оригинале. Предварительное ознакомление с переводом помогает, но это не обязательно. Конечно, если есть возможность, надо читать тексты в оригинале.

Какие переводы можно назвать главными в вашей карьере переводчика?

У меня случались разные переводы. Однако два главных – это были переводы научных книг. Одна из них – труд Барбары Елавич «История Балкан XVIII и XIX века» в двух томах. Она историк, преподает в американском университете. Это фундаментальная работа, вышедшая в небольшом издательстве «Свенас», она точно есть в библиотеках. Конечно, это было очень интересно, пришлось прочесть много книг по истории, возник вопрос, всегда актуальный для переводчиков – как правильно переводить собственные имена и тому подобное.

Другая научная работа – в сотрудничестве с другими переводчиками, в частности с Ольгой Радомской. Мы перевели «Западный канон» Гарольда Блума, гарвардского профессора – чрезвычайно важная для гуманитаристики и литературоведения книга.

Совсем другой тип текста – перевод «Everything is Illuminated» by Jonathan Safran Foer. Фоер – уже достаточно известный, хотя и молодой американский писатель. Это художественный текст. Часть этого текста написана «симпл инглиш», вторая часть написана неплохим английским. Книга насыщена игрой слов, которая для носителей языка выглядит смешно – автор пишет на ломаном английском, который смешит. Если смеется американец, должен смеяться и читатель, который взял в руки перевод. Поэтому мы пытались воспроизвести ломаную речь, добавляли сленг и тому подобное. Это был своеобразный опыт.

Трудно переводчикам воспроизводить иронию, передавать забавность текста? 

Если, например, читать Диккенса в оригинале – он значительно менее скучный, чем мы привыкли о нем думать. Диккенс – интересный стилист, у него очень хорошая ирония, однако это сложная, развитая речь. Вы должны иметь высокий уровень языковой подготовки, чтобы читать в оригинале «Домби и сын».

Если, например, читать Диккенса в оригинале – он значительно менее скучный, чем мы привыкли о нем думать.

Есть авторы, которые пишут просто, например, Агата Кристи. Она пишет понятным языком. В ее текстах нет слишком развернутых предложений, сложных конструкций. Также стоит обратить внимание на превикторианську литературу, например, Джейн Остин, Льюиса Кэрролла.

Конечно, имеет определенный шарм модернистская литература. Джойса я читал в оригинале, мне он очень нравится. Хотя языковая работа сложная. Пожалуй, Джойса следует сначала прочесть понятным языком, затем – в оригинале. Ибо читателя ждет двойная работа – с одной стороны интеллектуальный роман, с другой стороны –добавляется языковая работа.

Сам Джойс считал «Улисса» очень смешной книгой.

Сам Джойс считал «Улисса» очень смешной книгой. Однако когда я прочел русский перевод, получил ощущение сложного интеллектуального текста, но не понял, почему автор думал, что книга забавная. Затем я прочел этот роман на английском – мне показалось, я начал улавливать комизм, иронию.

И только после того, как прочел перевод на украинский, я почувствовал их. Украинский перевод делал А. Терех, он переводил Джойса 15 лет, затем этот перевод финализировал А. Мокровольский. Читая этот текст, я почувствовал, что им действительно удалось сделать текст остроумным, они играют словами, создают иронической эффект.

Например, в русском переводе имя Buck Mulligan перевели как «Бык Маллиган». Понятно, что переводчики пошли по фонетике, хотя ясно, что Бак к Быку не имеет никакого отношения. Поэтому читателю сразу представляется огромный, грубоватый персонаж. В украинском переводе его зовут Красавчик Малиган, это значительно ближе к тому, что это слово означает. Персонаж начинает выглядеть более манерным, а он действительно таков, у него есть издевательские нотки. Он остается большим и массивным, но становится ироничным.

Мне вообще кажется, что здесь есть глубокий момент: русские переводы в целом очень серьезные, элемент иронии и комизма они игнорируют, потому что в Росси очень строгая школа переводчиков. Ко многим вещам российские переводчики часто относятся академически, даже в тех случаях, когда этого академизма совсем нет. А в Украине переводческая традиция – прервана, поэтому часто украинские переводчики, как в случае с «Декамероном» или «Дон Кихотом», не ощущая бремени академизма, позволяют себе больше играть с текстом.

Влияют строгие временные рамки на работу переводчика, например, в случае с «Гарри Поттером»? 

Я думаю, переводить быстро – сложно, но надеюсь, что переводчик «Гарри Поттера» Виктор Морозов уже привык к таким срокам, и его же не оставляют одного с текстом. У «Гарри Поттера» очень хороший перевод. Однако, стоит заметить, что текст книги – очень умный. Он подростковый, но умный, там задействованы огромные пласты мифологии, различные аллюзии. Это тот текст, оригинал которого предложит вам гораздо больше, чем перевод.

У «Гарри Поттера» очень хороший перевод. Однако, стоит заметить, что текст книги – очень умный. Это тот текст, оригинал которого предложит вам гораздо больше, чем перевод.

Добавлю, что настоящие фаны книги имеют замечательный резерв – прочитав семь частей, они получили восьмую, а потом, прочитав перевод на украинский, они могут читать «Гарри Поттера» в оригинале и открывать для себя этот мир с другой стороны. Им надолго хватит читательской радости.

Некоторые писатели давали советы переводчикам своих произведений. Помогают эти советы, прислушиваются ли к ним переводчики?

Толкин давал советы, Эко тоже. Такие тексты невозможно исчерпать переводами. Особенно, когда собственное имя отсылает к конкретным вещам, а фонетика названия дает другую аллюзию. Переводчику надо решить – идет он путем перевода лексического значения или фонетическим путем. Очень редко это удается совместить. Я, к слову, не критик переводов. Чтобы сказать хороший перевод или нет, следует обращаться к оригиналу в каждом конкретном случае.

Мне сейчас очень нравятся переводы, которые делает Komubook. Вот, к примеру, их перевод Ф. Діка «Чи мріють андроїди про електричних овець». Этот текст выглядит для меня как текст Дика. Дик – не стилист, он мог быть неаккуратным в построении предложений, мне кажется, его стиль сохранен.

Как насчет адаптированной литературы, стоит ли начинать читать на английском с нее? 

Это приемлемое зло. Можно так. Но лучше начинать читать в оригинале, только простые тексты. Мне кажется, что это последствия традиции конца 19-го начала 20-го века, когда переводы были очень приблизительными, возникало много адаптированной литературы.

Чтение оригинала отличается от чтения адаптированной литературы. Чтение оригинала не может быть быстрым, не надо себя настраивать, что оно будет быстрым. Прочитать несколько страниц кого-то из хороших британских стилистов, особенно не слишком удаленных от нас во времени, гораздо полезнее. Человек учит язык, обогащает его оборотами, а не только лексически. Стиль языка, ритм речи, построение предложения – вот что важно. Люди, которые учат только лексику, говорят английские слова, но строят славянские предложения. Когда мы говорим об адаптации, первым, что теряется – английскость. Предложения, обороты, конструкции – то, что действительно важно. Хорошо, если это сюжетная адаптация, а когда адаптация глубже – это гораздо хуже.

В ноябре в магазинах появится ваша книга «Как писали классики». Расскажите о ней, как возникла идея создания книги? 

Идея возникла при создании курса. Центр литературного образования предлагает интересные курсы, один из них – «Как писали классики». Курс разработан для того, чтобы показать, что для создания художественной литературы необходимая техника. Мало нарисовать картину – нужно владеть техникой, надо уметь смешивать краски, то же самое, со скульптурой – нужно знать, как держать резец. Искусства требуют умения. Знание техники не гарантирует, что человек начнет писать шедевры, но он имеет больше шансов это сделать.

Эко говорил «Как я пишу? Слева направо». Но он, конечно, шутил. Как для фотографа важно знание построения кадра, так для писателя – знание построения композиции, сюжета, его развития и тому подобное. Курс включает десять лекций, большинство из них вошли в книгу.

В книге «Как писали классики» представлены такие писатели как Милан Кундера, Марио Варгас Льоса, Умберто Эко, Джордж Оруэлл, Рэй Брэдбери, Воннегут. Также мы хотели добавить женщину-писательницу, однако это должна быть особая женщина. Поэтому мы добавили Агату Кристи. Книга состоит из семи частей, каждая включает три эпизода. Первый эпизод – биографический очерк, который дает ответ на вопрос, почему этот человек начал писать. Второй эпизод – рецепт литературы от каждого автора. Кстати, они очень разные. И наконец, в третьем эпизоде ​​я подаю свой анализ, потому что мне кажется, что часто автор не указывает те моменты, которые ему лично помогли стать писателем, я стараюсь подчеркнуть их.

Не все классики, представленные в книге, писали на английском. Однако их произведения переводились на английский. Можно назвать английский языком, который объединяет мир, языком глобализации?

Я считаю, что разнообразие языков – это прекрасно. Я только что вернулся из поездки на книжную ярмарку, где были представлены книги на разных языках. Почетными гостями были Фландрия и Нидерланды. Представители этих стран очень ценят свои языки, показывают, насколько интересными могут быть эти языки миру. Для тех, кто говорит на английском или на немецком, все, что говорится на нидерландском уже звучит как поэзия. Есть, очевидно, определенная сложность: английский становится языком передачи информации, языком международного общения, он развивается сейчас как язык общения, а не как язык художественной литературы.

Я все же думаю, английский язык не останется одиноким как язык международного общения.

Я все же думаю, английский язык не останется одиноким как язык международного общения. В будущем и арабский, и японский, и испанский с португальским смогут рассчитывать на такую ​​же позицию. Поэтому, полезно владеть различными языками.

Спасибо за беседу и интересные наблюдения, желаем творческого вдохновения в работе!